Жизнь за трицератопса (сборник) - Страница 237

237

И тут услышал негромкие частые шаги. Кто-то вошел в комнату.

Освещение в ней было ночное – от луны и уличного фонаря. Разобрать детали невозможно, а в целом картину наблюдать нетрудно.

– Кто там? – спросил Удалов.

Вошедший не отозвался, а направился к дивану, словно покатился к нему. И ясно почему – при большом круглом тяжелом теле у этого существа были тонкие ручки и ножки, которые с трудом удерживали груз своего хозяина.

Но странно: Удалов отчетливо увидел, что это тело окружено слабым сиреневым сиянием, по которому проскакивали небольшие яркие искорки.

– Ты убил меня, Удалов, – прошелестело привидение.

Удалов уже понял, что имеет дело с привидением, хотя в привидения не верил. И над верующими посмеивался.

Больше того, Удалов понял, чье это привидение.

К нему заявился, возможно с мстительными целями, дух ошпаренного им и порезанного ножиком лимона. Правда, в потустороннем виде лимон был во много раз крупнее, чем в жизни.

– Я сплю, и это недоразумение, – быстро и хрипло проговорил Удалов.

– Нет, ты не спишь, – ответило привидение лимона. – Ты трепещешь. Потому что нет предела твоей жестокости. Мне пришлось при подготовке к экспедиции много читать про историю человечества, и я убежден, что сожжение живьем Жанны д'Арк и истребление китов-полосатиков в Беринговом море не идет в сравнение с твоей мерзопакостной сутью.

– Я думаю, что мне все это снится, – возразил Удалов, – потому что привидений не бывает. Тем более желтых привидений. В форме лимона.

– Это почему же? – спросило привидение.

– Потому что, если я тебя нечаянно загубил, ты должен прийти ко мне в своем истинном обличии. Ведь ты инопланетянин, не так ли?

– Это почему же? – повторил вопрос лимон.

– Потому что не бывает говорящих лимонов. Лимон – это плод. А привидение – это остаточное явление разумного существа. Я правильно говорю?

Удалов увлекся беседой с привидением и уже не так боялся незваного гостя.

– Ах, – вздохнул лимон.

Он стоял теперь неподвижно и скорее был похож на очень большой воздушный шар в форме лимона, наверху его находилась выпуклость, какие всегда бывают у лимонов на обоих концах тела. Но эта выпуклость была слишком мала, чтобы казаться головой, хотя глаза непроизвольно искали какой-нибудь головы. Ведь привидение беседовало, хоть и мысленно. Также не хватало чего-то, если посмотреть на нижнее завершение лимонного привидения. Там тоже была выпуклость, обращенная вниз, которая, вернее всего, указывала на пол лимона. Хотя не исключено, что у лимонов пол различается совсем иначе, чем у людей.

– Чего уставился? – недовольно проговорило привидение. – Не покажусь я тебе в истинном виде, хотя бы потому, что это запрещено нам всем, участникам экспедиции на Землю. Мы давали подписку о неразглашении.

– Ну, теперь тебе уже ничего не грозит, – сказал Удалов. – Хуже тебе не будет.

– Не скажи, – возразило привидение. – Меня еще не похоронили. Мой прах покоится в холодильнике на нашем корабле. И мне не известно, решат ли его везти домой.

– Ну, считай, что ты жизнью пожертвовал ради благородного дела.

– Ради чего? Ты не думаешь, Удалов, что эксперимент может теперь провалиться? Да и какой может быть разговор о благородстве, когда встречаются две такие чуждые цивилизации. Что бы там ни говорили политики, всё просто: или мы вас перебьем, или вы нас уничтожите.

И когда Удалов хотел возразить, потому что сам он относился к сторонникам галактической дружбы и верил в братство по разуму, хотя редко с ним сталкивался, привидение лимона начало дрожать, словно от холода.

– Это у меня посмертные конвульсии. Сам не знаю, что у меня происходит с этим телом.

Лимон хотел было уйти в то место, где пришельцы находятся сразу после смерти, но Удалов остановил его.

– Подождите минутку, – попросил он. – Мне хотелось бы узнать, что привело вас на Землю. Что это за странная идея превращаться в лимон и стоять на подоконнике. Вы бы спросили, что вам нужно, а мы бы вам все добровольно рассказали.

– Во-первых, мы не имеем права спрашивать, – ответил дрожащий лимон, – нас живо исключат из числа цивилизованных планет и, может, даже распылят. Поэтому мы пошли по единственно доступному пути. Мы расставили агентов по всей Земле в виде вещей, либо обычных и незаметных дома, либо тех, которых люди не должны уничтожать.

– Там не только лимоны, говоришь?

– Не задавайте глупых вопросов!

– Какого чёрта это вам понадобилось! Ученые, вокруг пальца крученые!

Удалов, как был в одних трусах, поднялся с дивана и смело пошел к привидению лимона.

Привидение почувствовало, что его не боятся, и само стало отступать.

– Ты один такой, болезный? – спросил Удалов.

– Ах, если бы так… – зарыдал лимон и растворился в воздухе.

Удалов остался перед деревом, которое заметно поникло.

– Неужели вы к нам тайно прилетели и замаскировались только из любви к науке? – спросил он.

– Мы простые исполнители воли нашего начальства, – ответило дерево. – Нам сказали: приедете, посмотрите, запомните, получите гонорар – и домой, к Новому году. А теперь оказалось, что у нас потери до половины личного состава! Мыто думали, что вы безобидные, а вы оказались садистами хуже нас! Теперь ждем эвакуации.

– И что же вас останавливает?

– Никто не знает, как эвакуировать наши привидения. Кто мог предположить, что после смерти наши замаскированные товарищи станут призраками, которые даже пощупать нельзя?

– Да, – вздохнул Удалов, – провалилось ваше вторжение.

– Ох как провалилось!

237