Жизнь за трицератопса (сборник) - Страница 92

Во-первых, как известно, никогда ни один динозавр не ходил по главной, иначе Советской, улице Гусляра. Во-вторых, некому там было ходить.

Теперь, когда автору удалось дать отпор некоторым наиболее нахальным заявлениям средств массовой информации, он хотел бы перейти к правдивому и последовательному изложению событий.

Итак, на окраине города Великий Гусляр существует поросший соснами холм под названием Боярская Могила. Никакого боярина там не хоронили, но есть сведения, что у местного помещика Гулькина был любимый конь Боярин, которого возили на скачки в Вологду, там напоили портвейном, а на обратном пути он простудился и пал. Гулькин, который связывал с конем большие надежды, был в расстройстве и построил мавзолей на холме, возвышавшемся аккурат за его курятником. Мавзолей со временем провалился или обвалился – никто толком не помнит, тем более что произошла революция и с Гулькиными покончили.

В холме есть пещеры, куда иногда пробираются ребята, но вообще-то лазить туда не положено, потому что своды пещеры могут рухнуть.

На этот раз в пещеру попали совсем не ребята.

К Синицкому приехал погостить племянник и влюбился в девушку, которая продавала мороженое возле рынка. Продавала она мороженое, чтобы заработать себе на высшее образование, в котором очень нуждалась, так как еще в школе побеждала на областных биологических олимпиадах. А один раз ее даже возили в Казань – в школу юного химика.

При этом Марина обладала отличной фигурой, ладными ножками и прочими девичьими атрибутами, включая буйную копну рыжих косичек. Пройти мимо нее равнодушно мог только слепец.

Но жила она в Гусляре без родителей, снимала угол у гражданки Свинюхиной и почти голодала.

Когда племянник Синицкого Аркадий увидел Марину, торгующую мороженым, что-то в его груди перевернулось. Он даже не посмел приблизиться к ней, а пошел, расстроенный своей нерешительностью, домой и поведал о своей душевной боли тетке. Тетка предупредила его, что Марина – «девушка не нашего круга».

Сама тетка когда-то приехала в Гусляр из Козлятина, где ее папа работал в милиции в чине сержанта.

На следующий день Аркадий снова пошел на площадь Землепроходцев и купил поочередно шестнадцать порций мороженого. Семнадцатую Марина ему не продала, а сказала:

– Вы обязательно простудитесь и будете меня проклинать.

– Никогда!

– Кроме того, вы не производите впечатление богатого человека.

Аркадий не знал, обижаться на эти слова или нет, но Марина разрешила все его сомнения, сообщив:

– Я через полчаса закончу.

– И что? – осторожно спросил Аркадий.

– Думайте, – предложила Марина и повернулась к следующему покупателю.

В тот день Аркадий проводил Марину до дома, и они обнаружили много общего во вкусах, настроениях и даже отношении к жизни.

На следующий день, не сказав тетке, что он встречается с «девушкой не нашего круга», Аркадий повел Марину в кино. Когда молодые люди сидели на набережной и говорили о жизни, оказалось, что их взгляды совпадают. Наверное, не было в истории таких похожих людей, хотя они и принадлежали к разным социальным кругам.

В среду они пошли в лес. Благо у Марины выдался выходной, а Аркадий был готов отменить все дела и заботы ради того, чтобы поговорить о ботанике и литературе.

Далеко они не ушли, а поднялись на холм Боярская Могила, чтобы с его вершины сквозь сосновые ветви полюбоваться видом города и реки Гусь, протекающей мимо.

Потом они немного посидели под сосной, и тут им захотелось целоваться, причем обоим, в чем они друг другу не посмели признаться.

На их счастье, пошел дождь.

Надо было прятаться от дождя, и Аркадий вспомнил о том, что поблизости есть пещера, куда он лазил в детстве.

Конечно, Марина очень боялась пещер, потому что в них бывает темно, но дождик был холодным, а под таким дождем целоваться совершенно невозможно.

Аркадий не сразу нашел вход в пещеру – растительность вокруг изменилась, да и сам он вырос.

Вход был похож на дыру, ведущую в берлогу, и Марина даже спросила:

– А медведя там нет?

– Наивный вопрос, – сказал Аркадий. – Медведей в наших местах давно уже нет. – И он первым полез в пещеру.

Марина нагнулась, влезла в дыру, и ее подхватили сильные и нежные руки Аркадия.

– Иди сюда, садись, – сказал он.

– А змей здесь нет? – спросила Марина.

– Уползли.

– Я все равно боюсь, – прошептала девушка.

– Я с тобой! – ответил Аркадий. – Дай мне руку.

Ее пальцы нащупали в темноте его ладонь и замерли, потому что Марину ударило током.

– Ой, – сказала девушка.

Аркадий потянул ее за руку и привлек к себе. Раз было темно, то Марина не могла должным образом сопротивляться: она же не видела, с кем борется.

– Только не целоваться, – прошептала она, как бы подсказывая Аркадию, что надо делать.

– Конечно, – сказал он.

Его губы совершенно нечаянно наткнулись на ее губы.

И они целовались, пока шел дождь. Но так как они не видели, кончился дождик или нет, то целовались почти до вечера.

Иногда, борясь больше с собой, чем с Аркадием, Марина шептала:

– Только не это! Ты же все испортишь!

Аркадий не совсем понимал, что он может испортить, но недостаток жизненного опыта и опасение обидеть девушку заставляли его остановиться. Однако ненадолго. Так что их отношения были похожи на морской берег. Ты видишь, как волна поднимается, несется к галечной полосе, но прибрежные камни останавливают, дробят ее и заставляют уползти обратно, поджав пенный хвост.

Наконец Марина устала от борьбы, в которой ее поражение было неминуемым. Поэтому она нащупала на полу пещеры камень и шутливо сказала Аркадию: